В данной главе речь пойдет о видном отечественном ученом -экономисте, статистике и историке, вынужденном покинуть Россию - Ф.А. Щербине.

Федор Андреевич Щербина родился в 1849 г. в станице Новодеревянковская Кубанского казачьего войска в семье священника. По окончании Ставропольской духовной семинарии получил войсковую стипендию для обучения в Петровско-Разумовской сельскохозяйственной академии, однако на втором году обучения был исключен из нее за участие в студенческих выступлениях. Через год поступил в Императорский Новороссийский университет, но за "хождение в народ" был подвергнут аресту, сослан сначала в Вятскую, а затем в Вологодскую губернию, где пробыл с 1874 по 1877 г. В ссылке начал заниматься изучением общинного быта России, стал регулярно печататься в "Отечественных записках", "Русской мысли", "Русских ведомостях", "Северном вестнике" и других периодических изданиях по проблемам земельной общины и артельного движения.1 В журнале "Дело" в 1884 г. была напечатана его работа об еврейском торговом корпоратизме, в "Киевской старине" (1883 и 1884 г.) появились "Беглые крепостные в Черноморье", "История самоуправления у кубанских казаков". Уже в этот период сформировались две основные области его интересов: экономика крестьянского хозяйства и история казачества.

В 1884 г. Щербина был принят на службу в качестве статистика в Воронежское земство, где работал до 1903 г., возглавляя Воронежское статистическое бюро. С 1886 г. Щербина руководил экспедицией по исследованию областей Степного края, организованной Министерством земледелия и государственных имуществ. Он осуществил экономико-статистическое исследование Владикавказской железной дороги. В 1887 г. Императорское Географическое общество удостоило Щербину золотой медали за его работу "Крестьянское хозяйство по Острогожскому уезду".

Щербину по праву можно назвать основоположником русской бюджетной статистики. Именно Щербина впервые в России осуществил в широких масштабах, по обширнейшей программе бюджетные исследования крестьянских хозяйств Воронежской губернии, применив при этом монографический метод с отбором так называемых "типических хозяйств". Его работы долго служили методологической основой анализа потребления крестьян и рабочих, они содержали огромный фактический материал о положении дел в российской деревне.

Как известно, при проведении подворных переписей земская статистика пользовалась списочными формулярами. А.Ф. Щербина впервые применил карточные формуляры. Заметим, что индивидуальные подворные формуляры, используемые в западноевропейской практике, применялись сначала и в России: вопросы и места для ответов располагались в них обычно один за другим, в логическом порядке. Но такие формуляры были плохо приспособлены к получению итоговых подсчетов количественных признаков: чтобы найти их сумму, приходилось выписывать цифры столбцами или откладывать их на счетах. Щербина предложил иной тип формуляров: по краям карточек в один ряд были расположены выносные графы, которые при накладывании карточек одна на другую образовывали сплошные столбцы цифр, значительно облегчавшие суммирование.2 Находки такого рода имели большое значение при "ручной" обработке массовых статистических материалов.

Щербина принял участие в редактировании 66 томов земских сборников воронежского периода. В 1897 г. в известном сборнике "Влияние урожаев и хлебных цен на некоторые стороны русского народного хозяйства", вышедшего под редакцией А. И. Чупрова и А.С. Посникова, было опубликовано исследование Щербины "Крестьянские бюджеты и зависимость их от урожаев и цен на хлеб".

Приступая к разработке массовых бюджетных данных. Щербина в своей работе "Сводный сборник по 12 уездам Воронежской губернии" (Воронеж, 1897) дал систему разработки бюджетов, которая затем легла в основу последующих бюджетных исследований. Как отмечал А.В. Чаянов, согласно принятой Щербиной системе классификации потребностей, он соединил хозяйственные расход с личными в общий расходный бюджет семьи и исчислил их нормы на одну семью и на одну душу. Подробно Щербина остановился на соотношении размеров хозяйственных затрат с личными, при этом исчислил сравнительное значение различных источников дохода и влияние размеров хозяйства на это соотношение. Такой подход был весьма необычным с точки зрения зарубежной бюджетной статистики. Делалось это с целью дать бюджетную характеристику тем статистическим совокупностям хозяйств, с которыми обычно работают земские статистики. Именно группировка по землевладению, с точки зрения Щербины, лучше всего характеризует принадлежность хозяйства к тому или другому слою крестьянства и тем самым связывает бюджетные данные с данными подворных переписей, которые разрабатываются группировками по размеру хозяйств. В дальнейшем в своей работе Щербина расширил систему разработки, включив учет натуральности и денежности хозяйства, полный баланс по хозяйству, для чего были привлечены данные по запасам, учет имущества хозяйственного и личного, сопоставление между собою годичных приходов-расходов, имущества, запасов и кредитных отношений, исчисление продовольственных норм для различных групп бюджетов и др.3

А.В. Чаянов подчеркивал, что "работа Ф. Щербины, как почти всякая пионерская работа, не стремилась путем группировок или анализа сказуемого разрешить какую-либо априори поставленную проблему, она стремилась к более скромной задаче - описать и охватить уже знакомыми методическими приемами совершенно новый, ранее никому не знакомый материал. Ф. Щербина выступает как статистик-описатель, а не как экономист-исследователь заранее поставленных вопросов. В этом его и сильная, и слабая сторона".4

В некрологе Щербины приводится любопытный факт: "Исключительную судьбу имела его докладная записка Воронежскому комитету о нуждах сельского хозяйства. Составленная чрезвычайно сдержанно, без резких политических слов и заключений, она получила распространение по всей России и послужила как бы призывом к демократическому переустройству государственного порядка. Рукописные копии этой записки Щербины продавались в Петербурге по 200-300 рублей. П. Б. Струве напечатал ее в заграничном журнале "Освобождение". Это привело к довольно неприятным для автора последствиям: по распоряжению министра Плеве он был выслан из Воронежа на Кубань с запрещением въезда в Петербург и Москву.

Запрещение министра, впрочем, не помешало Ф.А. отправиться в столицы. В Москве его хотели арестовать. Он молча показал околоточному свой перстень. Околоточный вспылил:

- Чего Вы мне тычете в нос ваше дурацкое кольцо? Спокойно, как всегда медлительно, Щербина ответил:

- Этот перстень пожалован мне Государем императором. Желаете взглянуть на высочайшую грамоту?

Полиция поспешила оставить "преступника" в покое. И дальнейших препятствий к пребыванию Щербины в столицах не было".5

В 1904 г. Щербина был избран членом-корреспондентом Петербургской Академии наук по разряду историко-политических наук.

В 1907 г. Щербину избрали депутатом II Государственной думы от Кубанского казачьего войска, в ней он возглавлял казачью фракцию. Отметим и такой любопытный штрих в творческой биографии Щербины: по заданию Наказного атамана Кубанского войска собирал материалы для фундаментальной истории кубанских казаков. Результатом этой работы явилась, изданная двухтомная "История кубанского казачьего войска" (Екатеринодар, 1910-1913). Щербина принимал деятельное участие в издании общероссийской казачьей газеты "Вестник казачьих войск", которая выходила в Петербурге в 1900-1905 гг.6

Щербина приветствовал Февральскую революцию и в августе 1917 г. в качестве делегата Кубани присутствовал на Московском Государственном совещании. До 1920 г. он являлся постоянным членом Кубанской краевой и законодательной Рады. В 1919 г. Кубанский политехнический институт избрал его профессором по кафедре статистики.

После ликвидации Кубанской рады в 1920 г. в составе кубанской делегации Щербина прибыл из России в Белград. Проживая с 1922 г. в Праге, он состоял профессором статистики в Вольном украинском университете и в Украинской сельскохозяйственной академии в Падебрадах, а в последние годы профессором Пражского университета. В 1922-1923 гг. Щербина издал свой курс лекций по статистике для студентов Украинской сельскохозяйственной академии, а в 1925 г. на украинском языке в Падебрадах вышел его труд "Основы мировой сельскохозяйственной статистики".

В 1921 г. в Белграде была издана книга Щербины "Законы эволюции и русский большевизм". Эта книга явилась своего рода политическим памфлетом в адрес большевиков и выражала позицию ученого по отношению к событиям, происходившим в России. При подготовке этой работы, как отмечал сам Щербина, "преимущество отдавалось прежде всего большевистским официальным документам - декретам, отчетам, постановлениям и пр., затем свидетельству советской печати и, наконец, остальным, быть может, наиболее точным и авторитетным источникам, каковы отзывы делегаций западноевропейских рабочих и иностранцев".7 При этом Щербина, несколько предвосхищая пафос своей работы, замечает, что "первоначально имелось в виду придать работе возможно объективный характер, как об этом можно судить по первой главе, но когда пришлось коснуться живых фактов, невольно стал меняться тон речи. Нужно быть камнем, чтобы относиться хладнокровно к тому, что творилось и творится в России".8

Характеризуя большевизм как грозное предзнаменование будущего, Щербина считал, что последний не имеет под собой твердой точки опоры, а в качестве причин этого отмечал:

"I. Он вытекает не из основ действительной экономической жизни, прошедшей длинный исторический путь эволюции, как это следовало бы по учению Карла Маркса, а из эфемерных предположений, скомбинированных теоретически, как антитезы противоположным им фактам.

2. Он питается и поддерживается не созидательными процессами творчества, а разжиганием страстей и животных инстинктов к убийствам и насилиям.

3. Он чужд трудовым массам народа, потому что посягает на их свободы, просвещение и право труда.

4. Он отрицает демократические начала как высшие нормы человеческой жизни, предпочитая им незаурядную военную диктатуру, бесконтрольную власть, крайние формы произвола и террор.

5. Ему чужды идеалы обычной, веками сложившейся нравственности; он заменяет их полным отсутствием каких-либо нравственных норм, скрытой подпольной пропагандой, явной ложью и широким шпионажем.

6. Он экономически бессилен, так как, кроме разрушения старых экономических форм, не дал ничего нового и оригинального для поступательного развития экономики, повторяя лишь старые истины.

7. Он оказался катастрофически регрессивным, уступая шаг за шагом свои социалистические позиции капиталистическим формам и операциям.

8. Он не имеет ничего общего ни с социализмом, ни с либеральными течениями, превратившись в гнетущий аппарат самодержавной деспотии и чиновничьего бюрократизма и разрушив даже монархическое законодательство.

9. Но и в этой форме он - не русское государство, потому что погоне за мировой революцией он безрассудно расточает государственную территорию, богатства и источники, как это проявил он по Брест-Литовскому договору и по трактату с поляками.

10. Он обнаружил уже свою шаткость временной государственности кронштадтской катастрофой, при которой против него выступили матросы, водворявшие его в России и служившие для него раньше опорой".9

Русский большевизм, по мнению Щербины, стремится только одному - к удержанию за собой власти.

Строя прогнозы о будущем России, Щербина считал, что Росси не умрет и не разложится на свои составные части. "Жив будет рycский Народ и жива будет душа его", - восклицает Ф.А. Щербина! Поскольку Россия - страна земледельческая, с обширными пространствами земли и огромными богатствами, то при малейшем изменении неблагоприятных условий, порожденных большевизмом "русский народ оживет от соприкосновения с матерью землей и дарами, как тот сказочный богатырь, у которого тем больше росли силы, чем ближе касался он земли".10

Ближайшим будущим Росси будет федеративный строй на демократических началах, которые диктуется всей историей. Какую бы форму ни приняло "кормиле правления", кто бы не взял его в свои руки - без федеративного строя невозможно восстановить Россию.

Как напоминание нам звучат сейчас слова Щербины: "... недалек тот час, когда вздохнет, наконец, свободной грудью русский) народ, когда настанет пора соглашений между разрозненными частями России, когда русские деятели в интересах единения принесут свои партийные крайности в жертву возрождающемуся отечеству". 11

В эмиграции Щербина вел большую общественную работу, возглавляя "Общество кубанцев в Чехословакии", принимая участие в казачьих празднествах, основав "Общество изучения казачества", часто выступая на страницах казачьей эмигрантской печати.12

Несмотря на свой преклонный возраст, Щербина продолжал заниматься научно-педагогической деятельностью, отдавая много времени заботам о своих молодых земляках - кубанцах, пребывающих заграницей.13

Скончался Ф. А. Щербина в Праге в 1936 г.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1.  Изюмов А. Щербина Федор Андреевич // Русское зарубежье. Золотая книга эмиграции : Энциклопедический биографический словарь. - М., 1997. - С. 727.

2.  Кауфман А. А. Статистическая наука в России. Теория и методология. 1806- 1917.-М., 1922.-С. 68

3 . Чаянов А. В. Бюджетные исследования. История и методы // Чаянов А.В. Избранные труды. - М" 1991. - С. 285-286.

4 . Там же. - С. 289.

5 . А.Б.П. Памяти Ф. Щербины // Последние Новости. - 1936. - 30 нояб.

6.  Изюмов А. Щербина Федор Андреевич // Русское зарубежье. - С. 727.

7.  Щербина Ф. Законы эволюции и русский большевизм. - Белград, 1921. - С.З.

8 . Там же.

9 . Там же.-С. 240-241.

10 . Там же.-С. 249.

11 . Там же.-С. 261.

12.  [Федоров С.] Краткий биографический очерк о жизни и деятельности Федора Андреевича Щербины по случаю 60-летия научной и литературной деятельности. - Прага, 1932.

13 . Юбилей профессора Щербины // Руль. - 1924. - 27 февр.