ГЛАВНАЯ Назад Назад по истории Вперед Наверх Вниз Гостевая книга Почта Печать О сайте Карта сайта

Историк-краевед В.В. Винокуров

После переселения Черноморцев на Кубань в устье Бейсуга, по берегам Бейсугского лимана, и в других, удобных для проживания местах, стихийно возникает ряд хуторов, владельцы которых так или иначе были связаны с рыбными промыслами. В 1794 году по берегам Бейсуга и Бейсугского лимана проживало 341 человек из 30 разных куреней войска.

Кроме плодородной земли и рыбы в районе Ахтарской косы можно было еще, и добывать соль, которая была необходима для засолки добываемой рыбы. Как заметит позднее А. Посполитаки, «природа наградила эти места неисчислимыми довольствиями». Все это вместе взятое привлекало в нашу местность предприимчивых казаков.

До 1855 года почти все земли Приморско – Ахтарского района относились к ст. Новоджерелиевской. Поэтому стихийно выросший поселок Бринков в 1843 году причисляется к станице Новоджерелиевской, которая находилась в 33 верстах, на реке Кирпили.

Кроме поселка, на территории района имелись многочисленные хутора – «селитьбы». Это слово в настоящее время совершенно вышло из употребления, пришлось обратиться к словарю В. Даля, где нашлось ему объяснение: «поселенье кого-либо, водворение; сельцо, деревня; крестьянские дворы в купе без церкви». Наличие церкви повышало статус любого поселения, и являлось жизненно необходимым элементом казачьего быта.

В 1849 году, через шесть лет после причисления поселка к Новоджерелиевской, войсковой чиновник, осматривая Бриньковский поселок, запишет: «В этом поселке, до 100 дворов, довольно правильно расположенных. Жители занимаются хлебопашеством, скотоводством и рыболовством, которое производится преимущественно вентерями в устье реки Бейсуг. Представляется уместным и даже необходимым выстроить в поселке молитвенный дом или часовню, со способами жителей сообразную».

Бриньковчане в те времена отличались дисциплиной и исполнительностью. Кроме того им очень хотелось добиться самостоятельности – отделиться от станицы Новоджерелиевской. В 1853 году группа казаков поселка направляет в Черноморскую канцелярию Прошение с просьбой образовать на базе поселка новую станицу. Войсковое начальство начинает оформлять необходимые документы, которые были отправлены в столицу. В то время для этого необходимо было Высочайшее повеление из Петербурга.

В рапорте Войскового Атамана Я.Г. Кухаренко, командующему войсками на Кавказской линии и в Черномории, по этому поводу есть такие строки: «А в текущем году по ходатайству бринковских жителей с дозволения Войскового начальства разрешено Епархиальным начальством на место молитвенного дома построить церковь, с учреждением штатного церковного причета, с содержанием оного на счёт обывателей посёлка».

Бриньковские казаки в своем прошении 7 сентября 1853 года писали, что «к молитвенному дому, устроенному уже по разрешению Епархиального начальства и в другие по поселку чрезвычайные надобности, кроме того по общему предложению преднамериваем устройство в поселке Бринькове храма во имя святого великомученика Георгия Победоносца на собственном своем попечении. О чем испрашивалось нами разрешение Епархиального начальства».

Церковь будет выстроена в 1859 году из материалов старой деревянной церкви, купленной в 1858 году в станице Брюховецкой.

В этот период времени расходы на общественные нужды были значительными, так как кроме церкви, бриньковчанам пришлось строить здание станичного правления, а после церкви школьное здание. И в 1863 году в станице начала работать школа – одна из первых в Ейском уезде. Несмотря на это, через 10 лет после постройки церкви, на сходе принимается следующее решение:

«Мы, нижеподписавшиеся, депутаты с частью станичного общества, на сборе своем имели суждение. Что когда в прошлом, 1869 году, мы договорили подрядчика Екатеринославской губернии, Ростовского уезда, посада Азова мещанина Устима Дмитровецкого для починки и покраски нашей приходской церкви и пристройки колокольни. И на уплату ему, Дмитриевскому, мы не имели сей суммы, то поэтому мы приговорили произвести налог на каждого жителя нашей станицы от штуки лошадей и рогатого скота, и овец, от первого двух по 6-ти копеек, последних по 4 коп.

На основании этого принадлежащим жителям хуторам и в станице живущим лошади, рогатый скот и овцы, по распоряжению нашего станичного правления, по личному показанию хозяев, произведенных чрез именной список в известность. А как по некоторому времени, нам сделалось известным, что многие из жителей худобу свою показали неправильно. То есть с большим уменьшением. То посему, мы полагаем: «Дабы удостовериться в справедливости показанного жителями своего скотоводства, назначить и командировать понятых, а именно: урядника Иващенко и казаков Филиппа Яковенко, Максима Калеберду, Козьма Бутко, Арсения Негляда и Козьму Ткаченко с тем, что бы они при бытности хозяев проверили у каждого жителя свою худобу, и буде по таковом окажется у кого–либо сокрытая скотина - лошади и овцы, составить тем штраф».

В архиве сохранился вышеупомянутый «Посемейный список жителей станицы Бриньковской», где против каждого семейства было указано количество имеющегося у них скота. Неправильно указали количество своего скота всего несколько человек: казаки Федор Дыбля, Онисим Терпелец и войсковой старшина Василий Мулява. Федор Дыбля – у него скота оказалось меньше, чем по списку правлении станицы, его переплата на постройку церкви составила бы 24 рубля 96 копеек. Онисим Терпелец переплатил бы 7 рублей 02 копейки. Думается, что весь сыр-бор по данной проблеме возник из-за войскового старшины Мулявы, который скрыл от станичников немного – немало, а 100 голов лошадей, 80 коров и 1340 овец. Недоплата составила бы 62 рубля 70 копеек (стоимость 2-3х быков теми деньгами), однако сложность данной проблемы заключалась еще и в том, что это казак был потомственным дворянином, как выслуживший это высокое воинское звание и высокое положение согласно «Табели о рангах». А значит, его не могли силой принудить к выплате сбора на строительство церкви, хотя такой богач, как он вряд ли бы стал портить отношения со станичным обществом, в котором в то время он был «выборным» или на сегодняшний лад – депутатом от Ахтарского поселка.

Как бы там ни было, молитвенный дом перестраивают в церковь, которая стала скрашивать быт бриньковчан, а колокола служить ориентиром во времени и в пространстве.

В 1874-1888 годах в Бриньковской церкви служил священником прадед кубанского писателя-краеведа Виталия Петровича Бардадыма - Кассиан Бардадымов. В архиве сохранились Метрические книги Георгиевской церкви станицы, в которых он мелким каллиграфическим подчерком делал записи. Также в Бриньковской родились отец писателя - Петр Афанасиевич Бардадым и его две сестры, могилы которых сохранились на станичном кладбище до настоящего времени.